Глава 25.
Дар Набарзана.
Евнух Багой.

В середине зимы 325-324 г. до н.э. Александр достиг Салмунта, столицы Кармании. Здесь он принёс благодарственные жертвы за победу над индами и «за спасение своего войска в земле гадросов»; возможно, это было своеобразным признанием недооценки трудностей, связанных с походом. Он также провёл драматические и гимнастические состязания. Певкест, прикрывавший Александра своим щитом в городе маллов, стал восьмым телохранителем Александра и был назначен будущим сатрапом Персии.
Во время общих празднеств Александр посетил состязания хоров, одним из которых управлял его «фаворит» Багой, взявший первый приз. Этот Багой был молодым и миловидным персидским евнухом, привезённым Александру Набарзаном в Гирканию в качестве подарка; его мольбы убедили Александра простить Набарзана за участие в предательстве и убийстве Дария.
Одержав победу, Багой в полном наряде прошёл через театр и сел рядом с царём. Увидев это, македонцы принялись рукоплескать и закричали, чтобы царь поцеловал победителя. Они не успокоились до тех пор, пока Александр не обнял и не поцеловал его.
Некоторые историки отрицали, что этот эпизод вообще имел место быть, но у нас нет веских оснований сомневаться в его историчности. Александр действительно поцеловал евнуха Багоя в театре на виду у зрителей, но не вполне ясно, что означал этот поцелуй в контексте их отношений.
Плутарх в своей биографии Александра для описания Багоя воспользовался греческим словом eromen, ранее использовавшимся афинскими авторами V и IV века до н. э. для описания молодого человека, состоящего в тесных взаимоотношениях с более пожилим человеком (erastes).
<…> Если Плутарх пользовался словом eromen в том же смысле, что и более ранние авторы, значит, он считал, что Александр и Багой состояли в неких интимных отношениях. <…> По свидетельству Плутарха, когда Александр поцеловал Багоя, зрители встретили этот жест рукоплесканиями. <…> То, что Александр поцеловал красивого персидского юношу в театре Салмунта после того, как молодой человек взял приз на состязании, едва ли могло шокировать людей, видевших, как в другом театре царя Филипа заколол кинжалом его бывший любовник.
(Гай Маклин Роджерс. «Александр Македонский». стр. 305-307).